Page 193 - Первый в космосе

«…Мы вышли за калитку и отправились по улице к центру города…
— Да, никогда не думал, что так будет. Знаешь, многое сделано, а мне кажется все мало. Вот
хотя бы город. Смотри, школу какую построили, поликлинику, проспект этот, а жилья сколько! Я так
благодарен за это внимание к городу! Но этого мало. Есть у меня задумка: превратить Гжатск в го-
род молодежи, и чтобы он был чистым, зеленым, цветы чтобы по всем улицам... Вот бы здорово бы-
ло! Надо заняться этим вопросом капитально. Ну и промышленность. Такую, чтобы удельный вес ее
был посолиднее, чтобы там работала молодежь. Часовой завод можно, фабрику по производству
бриллиантов построить. Рабочей силы в районе хватит, да и из других мест приедут, вероятно. И
строить, и работать. Комсомолу клич бросить...»

Валентина Ивановна Гагарина, вдова первого космонавта:
«…Особенно трудным для Юры было время после космического полета, когда решался вопрос:
продолжать ли ему летать? «А нужно ли вообще ему было летать?» — спрашивают иные. Рассужда-
ют и так: если бы предугадать — уберечь, не пускать... Но надо знать Юру. Он всегда доводил до
конца все, что задумывал. Беречься, щадить себя — для него значило не жить. Небом он «болел»
неизлечимо...

…Каждый день я смотрю на бронзовую скульптуру Юрия, смотрю подолгу, неотрывно... В руках
он держит цветы. Он нес их нам, Гагариным, как всегда приносил домой веселье, радость, уверен-
ность. Его так не хватает нам. Но жизнь неумолима — он не войдет в квартиру и не засмеется широ-
ко, раскатисто, не наполнит наш дом бодростью, оптимизмом, как делал это при жизни.
Открытый, улыбчивый, неподвластный ветрам и снегу, стоит теперь Юра в бронзе на главной
площади Звездного, весь обращенный к его жителям.
А я смотрю и все время жду, когда он улыбнется мне: тепло, открыто, искренне...»

Т.Д. Филатова, племянница Ю.А Гагарина:

«…Мне очень повезло в жизни: я родилась в одной семье и в одном доме с первым космонавтом
планеты. 13 лет было Юрию Гагарину, когда у его старшей сестры Зои родилась дочь. Мама мне
рассказывала, как радовался Юра, ведь это была его первая племянница. Он сам дал мне имя Та-
мара, постоянно нянчился со мной. В нашей семье все были крещённые, и, когда настала моя оче-
редь, он стал моим крёстным отцом, носил меня в церкви вокруг купели. Так всю свою жизнь я и
называла его крёстным.

Зиму 1950–1951 гг. я провела в Смоленске в областной больнице, находясь между жизнью и
смертью. Вся семья переживала за ребёнка. Очень переживал за меня, конечно же, и Юра, который
в то время учился в Люберецком РУ. Чуть не потеряв любимую крестницу, он с той поры и до конца
своих дней с трепетной любовью относился ко мне, всячески старался меня побаловать…
…Приезжая на каникулы, он никого не обходил своим вниманием. Конечно, самые лучшие и до-
рогие подарки были для меня…
…Привыкнув с детства иметь определённые обязанности по дому, крёстный всегда во время
приездов в родительский дом сразу же включался в работу, помогая или матери по хозяйству, или
отцу по плотницкому делу…

…А как мы все ждали его приездов! В доме сразу же чувствовалось оживление, часто приходили
его друзья, слышались шутки, смех. Они делились друг с другом новостями, играли в шахматы,
шашки, лото, пели под гармонь, на которой играл Алексей Иванович, русские народные песни
(которые, кстати, все в нашем доме знали и любили) и песни советских композиторов. Если моло-

195