Page 54 - Первый в космосе

Помню, в день собрания была отвратительная погода, дождь по стеклам, в комнате наступила
сумеречная темнота, а мы слушали его как зачарованные.
«Человек сильной воли отличается высокой организованностью, дисциплинирован, с толком ис-
пользует каждый час», - так окончил свое вступление начальник аэроклуба.

Провиниться и получить замечание от таких заслуженных людей, как Сергей Иванович Сафро-
нов или Григорий Кириллович Денисенко! Случись такое со мной, я сгорел бы от стыда. Ведь, кроме
всего, я был ещё и комсоргом отряда аэроклуба и старшиной группы. Мы во всем старались подра-
жать им, даже походкой, манерой держаться. Золотые Звезды на их кителях были мечтой каждого.
Но об этом не говорилось вслух, они были так же недосягаемы, как настоящие звезды…

…Мартьянов был подменный летчик и не мог жить без крыльев. Курсантам нашей группы по ду-
ше пришлась и его приверженность к авиации, и четкость, к которой он приучал нас с первого дня
знакомства. В нем была эдакая военная косточка, сразу отличающая строевика от гражданских лю-
дей. К дисциплине и порядку Дмитрий Павлович привык с детства. Ведь свою военную жизнь он
начал в суворовском училище. Мы верили, что такой бывалый человек не успокоится, пока не сдела-
ет нас летчиками…»

Сергей Иванович Сафронов, командир звена:
«…В декабре 1954 года я был зачислен на работу в Саратовский аэроклуб на должность коман-
дира звена…
…У меня в звене было 32 человека, 32 характера, а они у них у всех разные, у каждого свои ин-
тересы, к каждому нужно было найти свой подход. Мне очень приятно было смотреть на Юру, на его
собранность, ко всему быть внимательным, доброжелательным, энергичным. Он все схватывал сле-
ту. Учился Юра только на отлично, зная, что в авиации посредственной оценки нет. Если летчик по-
лучает тройку, то он до полетов не допускается. Это самое унизительное, и поэтому они все стара-
лись учиться не ниже, чем на «хорошо». А я должен заметить, что учиться им было очень тяжело.
Если в школе учащейся получает плохую оценку, ему говорят, чтобы он исправил. В аэроклубе полу-
чившего тройку не допустят до полетов, поэтому курсанты и жарились, и парились. Гагарину же как-
то легко все давалось, и он никогда не унывал, всегда ходил веселым и жизнерадостным. Юра увле-
кался спортом упоенно и в то же время без болезненного самолюбия и стремления добиться лично-
го первенства любой ценой. Напротив, он был, если можно так сказать, очень коллективным челове-
ком. Несмотря на свой небольшой рост, он был заводилой в баскетбольной команде, её лидером.
Если бы вы видели, как он посылал мяч из середины круга прямо в корзину! Это просто неописуемо!
Его чарующая улыбка осталась до сих пор перед моими глазами. Мне вспоминается с какой энерги-
ей, осваивал он авиационную науку.

Я как-то спрашивал, кто на чем думает летать дальше в современной авиации. Юра говорил,
что будет летать только на истребителях. В 1955 году к нам в аэроклуб прибыла комиссия или, как у
нас говорили, прибыли «купцы» принимать наших питомцев. Юра был принят без экзаменов в Орен-
бургское военное авиационное училище летчиков…

…Я никогда не забуду его доброй приветливой улыбки. Ему как-то легко все удавалось. Даже
такие сложные науки, как аэродинамика, аэронавигация, теория высшего пилотажа и другие он пре-
одолевал быстро, словно играючи, словно читал литературное произведение или решал простые
арифметические задачи. Летал он отлично – это был прирожденный летчик…»

Григорий Кириллович Денисенко, начальник аэроклуба:
«…Что можно сказать о Гагарине того времени? Он выделялся своим трудолюбием и усердием.
Ведь совмещать учебу в техникуме и аэроклубе было нелегко. К тому же он одновременно много

56